Серое море, серое небо, неброский луг с колокольчиками, лютиками, ромашками. Непритязательная северная природа и на этом фоне - невзрачные деревенские домишки. Цветовая палитра, чем-то напоминающая работы культовых мастеров соцреализма… Их автор, наша современница Татьяна Лушникова – мастер глубокий и самобытный, превыше всего ценящий философскую сторону творчества, возможность полностью погружаться в собственные ощущения и созерцать, созерцать, созерцать окружающий мир…
Лучшие возможности для этого, по ее убеждению, дарит русский север. Работы для коллекции с таким названием она пишет уже десять лет. И столько же времени ездит по Белому морю, Карелии, северным монастырям…
- Не могу сказать, что влюбилась в север сразу же: ощущения от нашей первой встречи были странные. Да, вроде бы экзотика, но такая блеклая и однообразно серая… Однако уже через год, летом, я почувствовала, что меня непонятным образом снова тянет в эти неприветливые места, где нет телефона, интернета, прочих благ цивилизации, и где ты остаешься один на один с мощью и неброской красотой этой своеобразной природы. Она не сразу раскрывается перед тобой, но если проявить терпение, все равно начнешь постепенно лучше чувствовать ее и понимать себя.
Я много раз бывала в средиземноморских странах, в Крыму и прежде очень любила переносить на холст яркие краски. А теперь уверена, что югу с его суетой и роскошной растительностью очень далеко до лаконичной и монументальной северной природы. Какой жаждой жизни и стойкостью должны обладать все эти деревца, кустики, нежные полевые цветы, чтобы все-таки раскрыться навстречу редким солнечным лучам в такое короткое и неласковое северное лето и порадовать всех своим ярким «оперением»!..
Кстати, что касается цветов, я обычно пишу полевые и, как правило, в естественных для них условиях, то есть на лугу. Я вообще предпочитаю работать на пленэре, будь то север, юг или дача под Питером: именно так можно максимально наполнить холст воздухом, передать игру света и настроения, поймать неуловимые изменения в природе, которые происходят постоянно.
По-моему, серость и однообразие северной природы – это вообще обман для непосвященных, потому что они несут в себе столько разных оттенков! Смысл абсолютной неисчерпаемости серого цвета постигаешь уже в процессе работы: дальше – больше и так до бесконечности. Представший перед тобой пейзаж словно открывается все новыми гранями, и ты понимаешь, насколько он интереснее и богаче, чем казался вначале.
Белое море с его хрустальной, коричневой от водорослей водой, колоритные поморские деревни, их искренние, радушные жители, фольклорные праздники, яркие национальные одежды поморов – все это просто не может не вызывать восторг в душе художника. И одновременно рождает грусть, потому что ты отчетливо понимаешь, что все это уходящая натура, которую уже просто необходимо запечатлеть. Процесс вымирания поморской деревни, а вместе с ней – исторических корней и культуры русского севера - идет полным ходом. Они обречены, и эта печать обреченности, как мне кажется, лежит там на всем. Даже таинственные некогда Соловки почти окончательно превратились в оживленный туристический центр, где становится все сложнее отыскать уединенный уголок, чтобы поработать вдали от всех. Соловки – тема отдельная, особая, православная, и она занимает почетное место в моих планах. К сожалению, пока только в планах. Но когда-нибудь я до нее непременно доберусь. Мне кажется, у нее много общего с темой севера: те же обстоятельность, созерцательность, философский настрой… Даже цветовая гамма, по-моему, похожа. А от художника, который берется за их решение, обе темы требуют аскетизма, почти монашеской отрешенности от всего внешнего, напускного и внутренней сосредоточенности. Это погружение в себя так глубоко, что ты невольно начинаешь писать не то, что видишь, а то, что понял и чувствуешь. Руководствуясь этой философией, очень хочу написать портреты соловецких монахов (конечно, если они мне позволят) – мне кажется, они могли бы существенно обогатить коллекцию «Русский Север» психологически.
А вообще я человек достаточно светский, домашний, привыкший к налаженному быту. И после долгих творческих командировок люблю возвращаться в свой город, к своей семье. Кстати, Петербург продолжает оставаться для меня городом, все величие которого пока просто не укладывается в голове и сознании, хотя я уже давно живу здесь, а до приезда хорошо знала его по картинкам. Возможно, по этой причине у меня и нет пока его дивных пейзажей. Ни одного. Не исключаю, что когда дозрею до них, уже не нужно будет далеко ездить за впечатлениями. Зачем – раз все здесь, как говорится, под рукой. Кажется, кто-то из великих, на склоне лет открывал окно своей комнаты, ставил перед собой мольберт и, не выходя из дома, создавал очередной шедевр… Скажете, нескромно? А, по-моему, просто высший пилотаж, к которому все равно в душе стремится каждый художник.
Журнал Леди Тайм №4 2013г.